ПодменышЯ гордая феечка из мегаполиса смертных.
Идете к чертям со своими холмами!
Тут есть интернетик.
Тускнеет небо, сухие листья под окна ветер принёс комком, как будто ворох ненужных писем от тех, с кем вряд ли я был знаком. Иду по улицам мимо зданий, мой саундтрек - это рёв машин. Я вижу признаки увяданья: они гнездятся внутри души, как будто горькое, злое семя, чей плод - банальность и суета, и люди строят пустые семьи, не понимая, что здесь не так.
читать дальшеЗима, последняя из возможных, прохладно дышит в затылок мне, и обжигает морозом кожу от пепла серый колючий снег. Здесь воздух жжёт мне глаза и горло, железа столько же, что дышать почти что подвиг. Голодный город спокойно, хищно ждёт новый шаг.
Моя родня из холмов и песен давно покинула этот мир - он стал им скучен, не интересен, мол, здесь банальность и тлен, и плесень... На деле, жутко им жить с людьми, где их не любят, где в них не верят, где скепсис их колдовства сильней. Народ ушёл и захлопнул двери.
Они уйти предложили мне. Мол, брат по духу и брат по крови, забудь и жизнь, и друзей, семью, отбрось банальность, стань с нами вровень, ты с нами вечно пребудешь юн, ты с нами будешь кружиться в танцах, из лунной чаши пить звёздный свет, по всем мирам, словно дух, скитаться, искать забвения в колдовстве. Твой брат-подменыш из смертной плоти - тебя заменит среди людей - в тоскливом холоде подворотен, где ночь длиннее, чем чёрный день. Он не из нас, он чужой по сути, так пусть вернётся в свой скучный быт - нам дела нет до его судьбы, он будет нами легко забыт, а образ станет далёк и смутен.
Но я не слушал их злые речи: зачем мне песни и колдовство, зачем в унынии тратить вечность вдали от мира, прокляв его?! Пусть "мой" народ проливает слёзы и копит жгучий, холодный яд, а у меня есть _моя_ семья.
Я возвращаюсь сегодня поздно, в карманах - пара зелёных яблок для гордой, смертной моей сестры. За сон спокойный братишки я бы к Самайну все потушил костры. Пусть будет сон их глубок и сладок, и чары им не разрушат жизнь - я зажигаю у окон ладан, я прогоняю прочь миражи. Я не позволю беде случиться, я охраню их, оберегу, пусть боль раздавливает ключицы, пусть в сон вплетается низкий гул и прожигает железо кожу, оставив душу в тугих рубцах - неважно, что помешать мне может, за тех, кто мне всех миров дороже, сражаться буду я до конца.